Space: сто одна история Сюрреализма - Рим Дик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды пауку удалось попасть в ад, где-то место, разумеется, мы говорить не будем и на какой планете, и на сколько световых лет влево надо лететь от планеты шляп, но всё же, где обитают все виды существ из всех вселенных. У каждого из них там своё время страдания. Каждый живёт в отрезке времени наносекунд и не видит друг друга. И тому быть думают, что это их персональный ад, хотя на самом деле это общий мир, где все они существуют, только в разных отрезках времени. Паук видел все отрезки одновременно, не потому что он был какой-то особенный, пусть оно так и было, а потому что паук был совершенно обычным и ему не предназначено было страдать в этом аду. Живые могли видеть всё. Не было в той планете и атому пролезть меж страдающих, и дышать было тяжело. Паук улетел отсюда и обещал себе, что никогда не попадёт сюда. Но мог ли он знать, что для пауков существует другой ад, где на их лапы будут надеты ролики, а до укуса жертвы не достаёт всего лишь одного миллиметра, чтобы утолить жажду голода. Но, давайте не о страданиях же будем, а о мирах иных. Ад не близок, смерть далека, жизнь сейчас и здесь обитает.
Чуть подальше от мест здешних в миры тогдашние, когдашние никто не знающие. Здесь случился первый во вселенной коллапс хаоса, где смешались виды энергии из мест чуждых друг с другом, создать дабы места в недрах своих непохожие. Тут, если падать вниз направляясь вверх, увидеть можно рождение своё на конце жизни перед смертью, но не смочь родиться и погибнуть вновь. Понятен, быть может, не станет мир этот и случаем воспользовавшись сказать можно будет, хаос он есть тому и быть, не похоже на что-то, что знаем мы, называется хаосом сим, одновременного присутствия смысла и бессмысленности. Заполнить ведро без дна водою, сшить воздух друг с другом, сказать слово и поймать рукою, крикнуть в пустоту и услышать ответ, может быть тут всё, да не всё там и случается. Никто не знает когда и почему, а что есть там почему и когда? Паук хватался за голову и принял было участь хаоса и жизнь оставить и смерть сберечь, прыгнул в водоём по случайности, и очутился дома вновь, а может не случайно было то падение.
В таких местах можно было застрять и потерять самого себя, затереться, позабыть место своё и место кого-то ещё, а что за кого, паук и сам не знавал, может забыл, а может и не помнил.
Скидывал паук рюкзак ни раз за день этот, не испив сока из убитых им мух и каши отвратительных внутренностей, и засыпал. И наутро день повторялся, но с новыми мирами.
Утром падал паук в водоём и попадал в мир теней, где тени жили, и у теней были живые тени. Как на земле, когда тень следует за человеком, а тут тень, за которым следуют все. Питались они солнечным светом и поглощали ауру звёзд, росли и становились сильнее. Время спустя такой один комок из тени сможет стать шаром и упасть в космос, став новой планетой, что будет поглощать свет из других галактик, когда окажется в них. Тенью, что убьёт солнце и само станет солнцем. Только такие звёзды будут отдавать морозом, но не жаром. Бывает, взглянешь в пустоту космоса, а там ничего нет, пусто совсем, ни света и не проблесков тепла, но в месте том звезда чёрная без ничего, что излучает холод. Планеты, что согреваются солнцем, казалось бы, которые должны быть испепеляющими камни, имеют на поверхности льды, и холод необъяснимый, то это, разумеется, дело звёзд из теней.
Бывало, что тени забирали тень паука, и несколько дней паук ходил без него, а затем возвращался домой, и тень приходила обратно. Видимо то было, что тени вокруг него отдавали часть себя, чтобы паук имел тень.
Глава 57
Огромная, безмолвная, ужасная и безмятежная вселенная полная чудес и волшебства. Невообразимо бесконечна она для видов в ней обитающих и страшна она в гневе. Что мы есть в этой безграничной пустоте? Кем мы являемся для неё, и для каких целей мы возникли в ней?
Наш крохотный дом-планета, сотканный из фотонов, мюонов и нейтрино летел через пространство времени, преодолевая сотню тысяч времён годов, миллионы мгновений создания галактик и миллиард всевозможных вариантов уничтожений планет и созвездий. Дом невесомости и ничто рассекал космос на неприлично большой скорости — миг которого не существует для остальных, чем-то схожий на воздух, обволакивающий живые существа в обитаемых мирах, но без которого невозможно представить жизнь.
Мы не могли изменить ни прошлое, ни настоящее, ни будущее — за нас всё решили в день сотворения. Для нас планеты — это не просто места, что можно преодолеть на самолёте за трое суток, для нас, как жителей наименьшей массы ядра атома, потребуется всё немыслимое время, существующее во вселенной со дня его возникновения, чтобы лишь приблизиться к объекту, виднеющемуся на горизонте.
Но, однако же, нам повезло больше, чем нашим предыдущим поколениям, и наша планета могла путешествовать через миллионы световых лет через пространство времени. У нас была возможность увидеть, как коллапсирует звезда и становится чёрным карликом, и как появляется первая чёрная дыра, и возможность своими руками ощутить холод умирающей цивилизации на краю вселенной, откуда началась гибель времени. Нам посчастливилось увидеть слёзы последнего живого существа и последнего вздоха его.
Нашему виду единственному во вселенной была дарована возможность увидеть зарождение первой жизни в ней, услышать первый крик в тишине, первые слова любви и печали. И это было прекрасно. Эти твари любили и оберегали друг друга, учились чему-то новому и изобретали. Но лишь до поры, пока конец созданной вселенной не схлопнулась с началом и она не стала новым началом иной вселенной. Мы варились в котле сотворения и стали сотворением этой самой вселенной вместе с ними и остальными галактиками.
Эта вселенная, поверьте, будет уникальной, прежде не похожей на себя. Здесь будут планеты меньше нашей, и миры могущественней теперешних
